Не секрет, что о Церкви не было известно во времена Ветхого Завета. Израиль не был ветхозаветной Церковью, а Церковь – это не новозаветный Израиль. Церковь была создана Господом Иисусом после Его земного служения и жизни. Церковь и Израиль два различные друг от друга явления, формирования, объединения, народа. Если что – то было установлено Богом для Израиля, то это не значит, что оно должно быть в Церкви.
Например, считается, что если в израильском народе были люди, наделенные властью, то значит и в Церкви есть люди, также наделенные властью. Задумайтесь над следующим. У стола четыре ноги. У слона четыре ноги. Значит ли это, что у стола автоматически должны быть бивни и хобот? Не надо искать подобные черты у Израиля и Церкви, - это два различных явления!
О Церкви в книгах Нового Завета сказано много. Впервые о ней упоминает Сам Христос: «…Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». (Матф.16:18) А ещё Господь Иисус во время Своего земного служения установил для Церкви два основополагающих, фундаментальных положения:
1. отсутствие человеческой власти в Церкви - «Иисус же, подозвав их, сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих». (Матф.20:25-28)
2. главенство решения общего собрания Церкви над решением какого – либо частного лица в Церкви – «…если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь. Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе». (Матф.18:17-18)
Особо хочу остановиться на том, что Господь Иисус не установил никакой человеческой власти в созданной Им Самим Церкви. Он не ввел в жизнедеятельность Церкви понятие и принципы власти. Спаситель Сам создал Церковь и, поверьте, Он знал, как сделать правильно!
Вы не найдете в Новом Завете, а Церковь живет по условиям Нового Завета, указаний на то, что пастора, пресвитера и какие – либо другие «служителя» имеют власть. Господь Иисус никому из «служителей» в Церкви не давал власти , никого не наделял властью, никого не уполномочивал иметь власть и властвовать! Вчитайтесь в Его слова: «…так как Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих». (Матф.20:28)
Прочитайте внимательно и непредвзято следующие отрывки из Писания: Матф.20:25-28, Мар. 10:42, Лук. 22:25-26. Видите, - Господь искал и ищет тех, кто согласен служить Его Церкви, Его спасенным, верующим в Него! Христос искал и ищет тех, кто согласен стать слугою и рабом для членов Его Церкви. Господу Иисусу не нужны властители, божки, князьки, царьки. Ему не нужен тот, кто называясь «служителем», по делам своим должен называться «властителем».
Пастора, пресвитера и какие – либо другие «служителя» считают, что имеют власть в Церкви. Но они имеют эту власть только в своем воображении и в воображении оглупленных ими верующих.
Власть существует, чтобы безраздельно властвовать , т. е. власть не будет делиться с кем – либо своей властью. Власть существует, чтобы повелевать, подчинять всё и всех своим интересам. Власть существует, чтобы ей служили, и не будет служить кому – либо. Власть стремиться достигать собственные интересы, и использует любые средства для их достижения и для устранения тех, кто стоит у неё на пути к этим интересам.
Вышеперечисленное – это сущность власти, это законы её развития и существования. Вы не сможете изменить что – либо во власти. И не важно, какая это власть, государственная или Церковная. Любая власть развивается и существует по законам власти. Бультерьер всегда останется бультерьером, как бы вы его не кормили и в какой бы конуре он ни жил.
История человечества наполнена примерами того, как действовала «церковная власть», какие дела вершила и как расправлялась с инакомыслящими. Вы думаете, что – то изменилось со властью в наше время? Если члены Церкви считают, что «служителя» имеют власть, то они сами наделяют их этой властью со всеми «опциями» в придачу. По вере вашей да будет вам! Поэтому не ждите, что пастор будет служить вам, будет заботиться о вас и помогать вам. Да и как может кому – либо служить церковный «бугор», заявляющий: «Властью, данной мне Богом…!» Такой человек хочет и будет властвовать, а не служить. Но Бог никому из современных «служителей» власть не давал, и сказал об этом в Писании!
Павел как – то предупреждал группу пресвитеров: « Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою». (Деян.20:29-30) Эти слова исполняются и сегодня.
17 октября вышел в эфир очередной выпуск авторской программы Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «Слово пастыря». В телепередаче Первоиерарх ответил на вопрос, почему Церковь молится за власть и воинство? Святейший Владыка пояснил, что на власть и воинство возложены такие обязанности, от которых зависит судьба народа, государства и общества. Церковь, продолжил он, всегда молилась за государство, даже в богоборческое советское время молилась об их вразумлении.
Святейший Патриарх отметил, что воин - это такое служение, когда человек выражает свою готовность пожертвовать собственной жизнью. Это наивысшее проявление любви, поэтому, подытоживает он, Церковь молится за власть и воинство.
О поднятой проблеме рассуждает в интервью «Русской народной линии» кандидат филологических наук, кандидат богословия, доцент Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии диакон Владимир Василик :
Молитва за власти - это древнейшая традиция Церкви. Апостол Павел пишет: «Итак прежде всего прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте...» (1 Тим. 2:1-2). Власть - это гарант стабильности, стена, преграждающая путь хаосу, междоусобице и взаимному истреблению. Кроме того, власть удерживает от нападения врагов на страну. В советское время Церковь обличала деяния власти, но, тем не менее, заявляла, что православные христиане молятся за нее. Власть, построенная на легальных началах, является стеной, ограждающей от пришествия антихриста, который, формально являясь царем, будет совершать всякое беззаконие, которое соберет в себе всё дьявольское отступничество, в том числе связанное с хаосом междоусобицы. Царство антихриста будет царством вражды и взаимоистребления.
Советская власть формально не являлась богоборческой, ведь в Конституции не было написано о запрещении религии. Другое дело, что Церковь и вера подвергались гонениям, притеснениям, причем не в последнюю очередь благодаря атеистическому посылу коммунистической идеологии. Но праведники ХХ века, владыка Вениамин (Федченков) и отец Иоанн (Крестьянкин) горячо молились за советскую власть. Отец Иоанн явил потрясающий пример любви и самоотвержения, когда молился за своего следователя Ивана Михайловича, который ломал ему пальцы. Благодаря этим молитвам и произошло чудо возрождения России, когда власть, быть может, не до конца, но повернулась к вере и Церкви. Новомученики молились за власть-гонительницу, тем самым исполняя заповедь Господа - «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:43—45). Эта заповедь не утратила своей актуальности и ныне, когда нашу страну возглавляет Владимир Владимирович Путин - верующий и воцерковленный Президент, который регулярно исповедуется и причащается святых Христовых Тайн.
По конфиденциальным данным, Владимир Путин хорошо читает Апостола, как и Петр Великий, и старается в силу данных ему возможностей вести христианскую политику, в том числе на Ближнем Востоке. Его вклад в церковное строительство, помощь монастырям и храмам, огромны. Достаточно взглянуть на Валаамский монастырь, который, благодаря заботе Президента, из руин поднят в былом великолепии. Поэтому всем нашим дорогим критикам, которые недоумевают, сомневаются, можно ли молиться за нынешнюю власть, которая, по их мнению, так коррумпирована и ущемляет права и свободы, нужно сказать, дорогие мои: молитесь, чтобы власть стала лучше, потому что многое может молитва праведного. Как говорится, молитва и со дна моря поднимает.
(Понятие о церковной власти)
Власть вообще есть полномочие (лат. potestas - possum - мощь, сила) действовать собственными силами (греч. ἑξουσἱα - из своей сущности) или направлять силы других к определенной цели. Понятие власти предполагает как свои существенные признаки: а) основание или источник полномочия; б) лицо (индивидуум или коллективное), или субъект власти; в) сферу - объекты или лица, силы которых подчинены властному лицу. Смотря по тому, какой из этих признаков поставляется на первом плане, общее понятие власти определяется особыми предикатами или подразделяется на виды. Так, есть власть Божественная и человеческая (по источнику полномочий); семейная и общественная (по сфере применения полномочий); последняя в свою очередь может подразделяться на власть государственную и церковную, военную и гражданскую и т. д. Отсюда под именем церковной власти разумеется полномочие (или сумма полномочий), применяющееся в Церкви или исходящее от Церкви.
Виды церковной власти . Понятие церковной власти настолько обширно, что само в свою очередь может делиться на виды и подвиды. Церковь, как явление, имеющее свою продолжительную историю, есть религиозное общество, или союз таковых обществ. Однако же оно образовалось и доселе существует не в силу каких-либо естественных условий исторического развития или как изобретение человеческого гения, но как Божественное Установление, имеющее в основании неизменные начала организации, невидимо охраняемое и управляемое Главою - Господом Иисусом Христом и имеющее существовать независимо от смены веков до конца мира. Это божественное основание Церкви пребывает неподвижным и неизменным: изменениям подлежит только то, что созидается на этом основании человеческою деятельностью, то более, то менее согласующееся с волею Божиею и в этой мере качественно различающееся так же, как различаются строительные материалы, употребляемые тем или иным строителем для своего здания (1 Кор. 3, 12-13).
К этим всегда тождественным началам церковной организации принадлежат те божественные полномочия, которые дал Церкви Сам Основатель ее непосредственно апостолам, а затем и преемникам их, установив новозаветное священство и церковную иерархию. Эти полномочия следующие: а) власть учения (ἑξουσἱα διδαχτιχἡ ): б) власть священнослужения (ἑξουσἱα ἱερατιχἡ ); в) власть пастырская (ἑξουσἱα ποιμαντιχἡ ).
Эти троякого рода полномочия и составляют первый и важнейший вид церковной власти - власть священную или иерархическую. Без этих полномочий не было и не может быть Церкви; если бы их не дано было Церкви, она давно прекратила бы свое существование; с ними же она пребудет до конца мира, и никакие враги Церкви, даже врата адовы - по слову Господа - не одол еют ее (Мф. 16, 18). Такое значение их объясняется из сущности их. Отличительными признаками их служит следующее:
1) Их источник. Они проистекают не от какого-либо земного авторитета, но непосредственно от божественной власти Основателя Церкви. Дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли - торжественно вещал Он Своим избранным апостолам - шедшие убо научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика запов едах вам и се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века. Аминь (Мф. 28, 19-20). Он не поручил осуществление этих полномочий ни иудейскому синедриону, ни римскому кесарю, но - по слову апостола худородным и уничиженным (1 Кор. 1, 28), которых избрал Сам, поставляя этим порученное им дело вне зависимости от земной силы и величия и в день Пятидесятницы облек силою свыше (Лук. 24, 49). Апостолы поставили себе приемников этих полномочий, и с тех пор непрерывно проходит и будет до конца мира продолжаться эта цепь преемства божественных полномочий в Христовой Церкви. Единственный способ получения их - таинственное священнодействие хиротонии или рукоположения, совершаемое в Церкви Христовой высшими носителями священных полномочий - епископами. Никто из людей иначе не может получить никакой степени священства. Посему действующие этими полномочиями священнослужители основываются на праве божественном (jure divino), а не человеческом, и никакая земная власть, опирающаяся на право человеческое (jus humanum), как не может дать, так и не может отнять у законно поставленного священника его священной власти.
2. Характер полномочий священной власти исключительно духовный, а не материальный. Сферою действий священника служит духовный мир человека с его стремлением к единению с Богом, - к истине и нравственному совершенству, но в его полномочиях, как священника, нет власти подчинять себе материальные вещи: ибо и Сам Основатель Церкви свидетельствовал о Себе, что Сын челове ческий не им еет гд е главы подклонити (Мф. 8, 20) и что Царство Его - не от мира сего (Иоан. 18, 36). Священник есть проповедник и учитель закона Божия, страж, блюститель его и руководитель в деятельном исполнении его вверенными ему пасомыми, и совершитель таинственных священнодействий и молитв.
3. Хотя по содержанию своему полномочия священной власти на первом плане поставляют уполномоченным право и долг только личного их действования (а не управления деятельностью других) и хотя сами апостолы обозначали свое высшее призвание не иначе, как служением Слову (Деян. 6, 4), а свое положение в церкви - положением слуг Христовых и строителей таин Божиих (1 Кор. 4, 1) (а не положением начальников в отношении к прочим, как подчиненным); однако же, полномочия эти, как по их исключительной принадлежности только некоторым (а не всем членам Церкви), так и по самому их существу таковы, что с необходимостью ставит действующих ими в положение начальников ко всем остальным, как подчиненным, именно в сфере влияния этих полномочий. Так, исключительно некоторым принадлежащее полномочие учительства при осуществлении его необходимо соединяется с правом их руководить своих учеников в усвоении преподаваемого, с правом оценивать успехи их, с правом запрещать или дозволять такое или иное применение усвоенного. Авторитет или власть и обыкновенного учителя так общепризнанна для его учеников, что противление ему со стороны какого-либо из них должно быть рассматриваемо, как результат умственной слабости, или сознательного нежелания быть учеником; в том и другом случае исход для него один: исправиться - подчинением власти учителя, или оставить его школу. Тем более это нужно сказать об учителях церковных, получивших свою власть от Того, Кто сказал им: слушаяй вас Мене слушает и отметаяйся вас Мене отметается (Лук. 10, 16), посему и апостол заповедует членам церкви, не получившим полномочия учительства церковного: повинуйтейся наставником вашим и покоряйтеся (Евр. 13, 17). Точно также в исключительном полномочии к учительству некоторых implicite заключается и право признать или не признать годность и способность к производству в должность учителя нового члена: ибо немыслимо, чтобы таковое право когда-либо и где-либо приписывалось ученикам, а не учителям.
Исключительно некоторым принадлежащее полномочие священнодействия необходимо предполагает за ними власть от остальных, присутствующих при священнодействии, требовать соблюдения известной дисциплины, власть дозволять или воспрещать какое-либо деятельное участие в акте священнодействия и точно также, как и при полномочии учительства - право назначать преемников себе в должности священнослужителей. То же самое и в полномочии пастырства. Отсюда и следует, что носители священной власти составляют в церкви не только особый класс служащих церкви лиц, имеют не только служебные полномочия, но и церковное начальство (ἱερἁρχια ) и полномочия в собственном смысле правительственные (ἑξουσἱα διοιχητιχἡ , potestas jurisdictionis). В целом носители священных полномочий того и другого порядка (служебных и правительственных) составляют высший чин или сословие в церкви (τἁγμα , ordo) по отношению ко всем остальным членам церкви, совокупность которых обозначается терминами «верные» (πιστοἱ ) (Апост. пр. 9), «верные братия» (ἁδελφοι πιστοἱ ) (Феоф. Александр, прав. 8), «миряне» (λαἱχοἱ ) (Апост. пр. 31). Но они и сами между собою различаются степенями (βαθμὁς ), обусловливаемыми неодинаковым распределением священных полномочий, и образуют градацию подчиненности низших степеней высшим. Этот признак (правительственных полномочий) в содержании священной власти и отмечен уже библейскими наименованиями степеней иерархий: 1) епископа (ἑπισχοπος - надзиратель = верховный блюститель); 2) пресвитера (πρεσβὑτερος - старейшина); 3) диакона (διἁχονος - служитель, т. е. исполнительный орган первых двух).
4) Правительственная власть (ἑξουσἱα διοιχητιχἡ , potestas jurisdictionis) подразделяется на следующие полномочия: законодательные, административные, судебные, исполнительные. Успешное их осуществление необходимо предполагает правильную общественную организацию, правильное внешнее благоустройство общества. В основных чертах общественная организация Церкви и ее управления дана Основателем Ее и апостолами и зиждится также на божественном праве. Но в течение многовекового исторического существования Церкви в человеческом роде первоначально данная ей общественная организация подвергалась различным изменениям, осложнялась, развивалась: эти изменения происходили неизбежно под влиянием изменчивого внешнего положения Церкви в среде различных народов и государств.
Благовестническою деятельностью апостолов и их сотрудников в благовествовании Церковь распространялись первоначально по большим городам - центрам гражданского управления, отсюда - по малым городам и тяготевшим к ним в гражданском отношении селениям. По этим городам и располагались христианские общества - церкви, управлявшиеся каждая богоустановленною иерархиею - епископом, пресвитерами и диаконами. Но эти отдельно самоуправлявшиеся общества находились в постоянном сношении между собою и в важных случаях высшие правители этих обществ - епископы собирались в одно место - какой-либо город, составляли собор (σὑνοδος , concilium) и на нем разрешали какой-либо вопрос, недоумение, или установляли меры, отвечавшие потребностям времени. Обычай составлять по требованию обстоятельств епископские соборы, как высший орган церковного управления, имевший основание и начало свое в иерусалимском апостольском соборе, уже в течение первых трех веков совершенно независимого положения Церкви от государства положил основание образованию градаций между самими епископами и их кафедрами, именно в церковно-правительственном отношении. Епископы более значительных в гражданском управлении городов, или городов столичных для известного народа, в которых по-преимуществу собирались соборы из епископов соседних меньших городов, силою обычая становились естественными председателями таковых соборов и получили название или титул «старейших» или «первых» между прочими. Так самостоятельною практикою Церкви первых веков выработалось в высшей степени важное начало церковно-правительственной организации, отлившееся в форму следующего апостольского правила: «Епископам всякаго народа подобает знати «перваго в них» (ἑν ατοἱς πρὡτον ) и признавати его яко главу и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест к ней принадлежащих. Но и «первый» ничего да не творит без разсуждения всех » (34).
В IV и V вв. под влиянием быстро увеличившейся численности христианского населения, а вместе с тем и епископских кафедр в греко-римской империи, политически объединявшей тогда почти все культурные нации, указанное нами начало правительственно-церковной централизации сделало дальнейшие шаги, выработало новую градацию церковно-правительственных чинов и округов или районов, на которые простиралась их правительственная власть (юрисдикция): явились митрополиты, архиепископы, экзархи, папы, патриархи, католикосы. Образовались соответственные им районы или пределы, на которые простиралась их юрисдикция, под названием: епархии (римская провинция, вмещавшая в районе несколько епископских кафедр) с главою ее - митрополитом или примасом, диецеза (округ, вмещавший несколько епархий) с главою его экзархом или архиепископом, патриархата (вмещавшего несколько диецезов) с главою их патриархом. В соответствии с этим образованием и церковный собор, как правительственное учреждение, образовал степени или инстанции под названием «собора епархиального», «диецезанского», «патриаршего» и «вселенского».
В круг ведения этих высших церковно-правительственных учреждений и входят все «церковные дела» (πρἁγματα ἑχχλησιαστιχἁ , causae ecclesiasticae), требующие применения власти законодательной, административной, судебной и исполнительной. Наивысшею инстанциею по всем отраслям церковного управления в градации соборов служит вселенский собор. Сверх того, ему исключительно принадлежит наивысшая церковно-законодательная власть, выражающаяся в формулировании догматов христианского вероучения. Ни один из поместных соборов этой власти не имеет. Прочие соборы качественно не различаются в своей церковно-правительственной компетенции: различие между ними только во внешних пределах их влияния. Так, они имеют власть установлять «правила» (χανὁνες ), каждый для округа, подчиненного его ведению (власть законодательная); имеют власть надзора в каждой из епархий, входящих в состав округа, на который простиралась власть собора, власть рукоположения епископа на освободившуюся кафедру, принадлежащую заведываемому им округу; каждый из них имеет значение высшей судебной инстанции по отношению к епархиальному суду и т. д.
Параллельно с образованием организации окружного церковного управления шла и организация епархиального управления. Пресвитеры и диаконы, первоначально бывшие единственным помощниками епископа и его исполнительными органами, жившие вблизи или вместе с ним, впоследствии времени, в особенности с образованием в епархии приходов и монастырей, а также разных богоугодных заведений, состоявших в ведении церкви, стали отправлять служение свое не только при епископе и его кафедральной церкви, но и в отдельности от него при приходах, монастырях и богоугодных заведениях. Клир естественно разделился на кафедральный и приходский, городской и сельский. Настала необходимость установить специальные органы по разным отраслям епархиального управления. И вот явились специальные должности по церковному управлению (ὁφφἱχια ἑχχλησιαστιχἁ ) - органы надзора: хорепископы, периодевты, архипресвитеры, протопресвитеры, сакелларии. Для более благоустроенной церковной экономии - экономы, скевофилаксы, апокрисиарии, а также управители богоугодными заведениями: больницами, сиротскими домами, богадельнями; для административных и судебных дел - архидиаконы, экдики, хартофилаксы, нотарии. По каноническому праву восточной церкви все эти чины в то же время были и носителями священных степеней пресвитера или диакона. Так рядом с иерархическою градациею степеней (βαθμοἱ ) образовалась градация правительственных должностей. Богоустановленный чин иерархий чрез такое осложнение в существе своем однако же не изменился; таким осложнением не создалось увеличение степеней ее: ибо определение в эти должности происходило (как в аналогичные им должности происходит и теперь) не чрез священнодействие хиротонии, а чрез простое официальное уполномочение (προσβολἡ , delegatio). Пo существу своему каждая церковно-правительственная должность есть поручение или делегация начальника своему подчиненному, которое всегда он может и отнять у него. В епархии таким уполномочивающим (делегантом) служит епископ; в целой поместной церкви - общий собор ее епископов.
5) Церковь есть не только установление Божественное, но и человеческое общество и притом такое многочисленное по составу своих членов, что не вмещается в одной какой-либо нации или государстве, но среди разных наций и государств - во всем мире. С последними она необходимо входит во взаимообщение. Ибо хотя по существу своему она есть чисто духовный союз и общение людей, но нравственное влияние ее на человека так всеобъемлюще и глубоко, что отражается на всей его жизнедеятельности, на всех его отношениях, личных, семейных, общественных. Христианское религиозное убеждение и религиозная совесть обнаруживают себя необходимо в делах, во вне. Любовь к Богу и ближним, воспитываемая церковью, проявляется во вне всецелою преданностью церкви, любовью к ней самой и ко всем ее учреждениям и побуждает человека к жертве в пользу ее. С другой стороны, она есть такая социальная сила, что с нею находит необходимым считаться даже и государство, расположенное индифферентно и враждебно, и относится к ней по внешности благосклонно лишь по соображениям просто политического благоразумия и расчета. Этими двумя мотивами объясняются богатые материальные жертвы в пользу церкви со стороны граждан-членов ее и разные права и привилегии, жалуемые учреждениям ее даже от государств иноверных. Следствие таких отношений то, что Церковь является собственницею имуществ движимых и недвижимых и носительницею полномочий гражданской юрисдикции. Размеры власти церковной увеличиваются притоком полномочий человеческого права. Из этого источника, иногда весьма обильного, проистекает второй класс полномочий церковной власти, - церковной не по происхождению - из самой церкви, как первый рассмотренный нами вид полномочий, - а по принадлежности их церкви.
Сообщение церкви этого рода полномочий происходит двумя юридическими актами: а) даром и б) государственным пожалованием.
История свидетельствует, что Церковь с самого начала своего существования была владетельницею имуществ, приобретая долгое время эти последние единственным способом даром или жертвою от состоятельных братий. И эти имущества по временам были так велики, что их доставало на пропитание всех бедных церкви и на выкуп пленных. И церковная иерархия не только не возбраняла такие дары, но и поощряла их, почитая нравственным правом служащих алтарю - питаться от алтаря и нравственною обязанностью верных приносить к алтарю от трудов своих посильные жертвы по подобию древних иудеев, приносивших начатки и десятины в пользу храма и левитов. Но она поощряла такие дары, поскольку они проистекали из доброй воли и расположения дарителей, но отнюдь не допускала притязаний от имени Церкви на имущество своих членов. Мало того, она строго воспрещала даже и принимать дары от лиц, запятнавших себя образом жизни, недостойным христианина (см. Апостольские Постановления, кн. 4, гл. 6-10). Такой взгляд на дар остался запечатленным навсегда в канонах православной церкви. Притязание и насильственное требование его, предъявляемое служителем церкви есть вымогательство и симония. Но долгое время такое владение имуществом для Церкви было только фактическим, а не имело характера собственности. Только государственное признание Церкви в правах собственности со стороны византийских императоров утвердило за нею право приобретения имущества, как посредством дара, так и другими законными способами, и сделало ее юридически полномочным владельцем и распорядителем своего имущества (утвердило власть над ним).
То же явление встречаем потом всюду и всегда в государствах. Справедливо, поэтому, церковную власть над имуществом признавать опирающеюся на государственном полномочии.
Пожалование церкви правами и привилегиями со стороны государства выражается в различной мере и в различных формах. В Византии император Юстиниан сообщил «канонам», постановленным и утвержденным четырьмя вселенскими соборами, силу государственных законов; решениям и приговорам епархиального и соборного суда силу решений и приговоров государственных судов. Он же одарил епископов весьма важными полномочиями по общегосударственному и городовому управлению; монастыри и другие церковные учреждения, а также и клир церковный свободою от некоторых повинностей и изъятием из гражданской подсудности (иммунитет). - В древней Руси великие князья и цари, а также и татарские ханы (в период монгольского ига) жаловали митрополитов, епископов и монастырских властей населенными землями и одаряли их на правах вотчинников над тяглыми людьми административною и судебною властью - по делам гражданским и даже уголовным. В новой России со времени Петра Великого и доселе церковно-правительственные учреждения, св. синод, епархиальные епископы и духовные консистории одарены полномочиями государственных присутственных мест и начальств, так что их административные определения и судебные решения рассматриваются и имеют значение действий государственных присутственных мест и начальств. Равным образом, иерархические и церковно-должностные лица, составляющие духовное и монашеское звание и в особенности облеченные полномочиями церковно-правительственной власти, как-то: митрополиты, члены св. синода, епархиальные архиереи, главный священник армии и флота, архимандриты, протоиереи, благочинные, начальники и наставники духовно-учебных заведений и проч. приравнены различным чинам государственной службы.
И все эти и им подобные права, привилегии и полномочия исходят на церковь от пожалования государственной власти.
Следствием такого проникновения в церковное устройство и организацию церковного управления элементов местного государственного права или элементов собственно-церковного творчества, обусловливаемого влиянием национального склада и обычаев, является весьма заметное разнообразие в устройстве поместных церквей при неизменно сохраняющемся тождестве во всех их основных началах церковной богоустановленной иерархии. Церковная иерархия в каждой поместной православной церкви удерживает неизменно три степени чинов, которые, быв облечены благодатною силою свыше в таинстве хиротонии, и осуществляют всюду с равною силою данные им полномочия священной власти. Но внешняя организация управления, виды и формы церковно-правительственных учреждений, опирающиеся как на полномочия божественного права, так и человеческого, допускают значительное различие, отличая каждую поместную церковь, так что это различие форм устройства и управления церковного, наука церковного права может свести лишь к нескольким более или менее устойчивым типам.
Обобщая все, доселе сказанное о церковной власти, мы приходим к следующим общим положениям:
1) Церковная власть по источнику, из которого проистекают ее полномочия, разделяется на два вида: божественную и человеческую. Первый вид называется священною, а носители ее - церковною иерархиею. Второй вид проистекает из частного или государственного уполномочения, мотивам к которым служит или любовь и преданность к церкви или расчет благоразумной государственной политики.
3) По характеру своему полномочия священной власти - духовны: их сфера внутренний мир человеческой души и средствами применения их служат часто нравственные меры просвещения, освящения, молитвы и пастырства. Полномочия, проистекающие от частного и государственного уполномочения, относятся к внешнему миру - утверждают власть церкви имущественную, или устанавливают более или менее благоприятное для нее положение в государстве.
Мы изложили только схему или набросок учения православного церковного права о церковной власти. Желающим получить основательное и полное ознакомление с этим предметом рекомендуем следующие пособия: Специальные сочинения: Τοὑ χανονιχοὑ διχαἱου τἡς ὁρθοδὁξου ἁναταληχἡς ἑχχλησἱας τἁ περἱ ἱερατιχἡς ἑξουἱας ὑπὁ Ἱωἁννξυ Παππαλουχα Εὑταξἱου. ῾Εν ῾Αθἡναις . 1872. H. Заозерский, О церковной власти. Сергиев Посад, 1894. Курсы церковного права: P. Hinschius, System des katholischen Kirchenrechts mit besonderer Rucksicht auf Deutschland. В. I. Berlin. 1869. Никодим, епископ далматский, Православное церковное право (Перевод Петровича), Спб. 1697. Проф. Н, С. Суворова, Учебник церковного права. Ярославль, 1808. Проф. Н. С. Павлов, Лекции по церковному праву (издающиеся в «Богословском Вестнике»).
* Николай Александрович Заозерский,
доктор церковного канононического права,
орд. профессор Московской духовной академии.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 3, стлб. 637. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1902 г. Орфография современная.
Обозреватель - Observer 2006 №4 (195)
ВЛАСТЬ И ЦЕРКОВЬ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В.Семенов,
доктор философских наук, профессор
В последние 15 лет ХХ столетия и в начальные годы ХХI в. в России произошел существенный сдвиг в сторону образования теснейших связей и своеобразного "союза" государственной власти с "властью" православной церкви, а также с руководителями других религиозных конфессий.
Политическая власть всегда налаживает отношения с религией через посредничество ее социальных институтов и организаций.
Религия - дело сугубо личное для человека, его личный выбор. Это касается только самого человека, а не государства и не власти. Другое дело - религиозный социальный институт и конкретная религиозная организация, представляющие определенную часть всей общественной структуры и политической системы общества. С ними у государственной власти всегда существуют более или менее тесные взаимоотношения.
В России это всегда были и остаются отношения государственной власти, прежде всего, с традиционно преобладающей Русской Православной Церковью (РПЦ), а в последние годы религиозными организациями ислама, иудаизма, буддизма и других конфессий.
Как писал известный философ и религиовед Л.Н.Митрохин, в отношениях российского государства и церкви десять лет назад "все переменилось вдруг". А именно - "…властные амбиции церковных (прежде всего, православных и мусульманских) иерархов с начала 90-х годов становились все более решительными"1.
Многочисленные факты "…свидетельствуют о все более активном стремлении церкви утвердиться в сфере гражданской политики и светской культуры. Можно даже говорить о нарастающей тенденции (или опасности) клерикализации общества, причем наиболее активно действует Русская Православная Церковь, встречающая поддержку со стороны государства. В наиболее обобщенном виде эта тенденция проявляется в настойчивой пропаганде тезиса-призыва "Без религии у России нет будущего!". Конкретно, например, он выражается в попытке церкви добиться обязательного преподавания "основ православной культуры" и конфессиональной "теологии" в общеобразовательных (государственных) учебных заведениях"1.
При этом забывается, что Россия по Конституции является "светским государством" и что «…клерикализм несовместим с нормами демократии и либерализма, а обязательное преподавание конкретных религий в многоконфессиональной стране неизбежно обострит трения между "центром" и "регионами"»1.
Исторически в мире и в России церковь (как и другие религиозные организации) всегда была с властью, как с господствующей политической силой и, соответственно, с господствующими общественными классами.
По словам А.Ф.Окулова, "в ходе исторической эволюции всегда, и при капитализме особенно, на религию возлагалась обязанность поддержания господствующих классов"2.
В.И.Ленин отмечал: "Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны своего господства в двух социальных функциях: в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять протест и возмущение угнетенных. Поп должен утешать угнетенных…"3.
Следовательно, церковь, как и другие религиозные организации, занимает определенное место между властью и народом. Власть очень редко в истории бывает властью самого народа или "для народа".
Чаще всего государственная власть это "власть над народом" или "власть против народа". Но церковь всегда остается с властью. У нее вполне определенное место в цепочке "власть - церковь - народ". Церковь всегда ориентирована на "верх" - на власть, а не на "низ" - на народ. Она с властью "над народом" или с властью "против народа" как мощный духовно-социальный рычаг воздействия и давления на народ.
Как писал Ф.Энгельс, вся новая история "…ведет свое летоисчисление с той великой эпохи, которую мы, немцы - …называем …Реформацией, французы - Ренессансом, а итальянцы - Чинквеченто и содержание которой не исчерпывается ни одним их этих наименований… Духовная диктатура церкви была сломлена… Это был величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того времени человечеством"4.
Но в средние века католическая церковь была даже над светской государственной властью, подчиняла себе эту власть, диктуя ей курс государственного правления. Вот почему пришедшая к управлению государством в ХIХ в. буржуазия ликвидировала это господство церкви над властью, подчинила католическую церковь себе, но осталась с нею в союзе.
Французский социалист Жан Жорес писал: "Человеческая мысль уже более ста лет стремилась проникнуть в тайны Вселенной и человеческого общества. Она не могла более мириться с деспотическим вмешательством духовенства. Она не могла больше позволять церкви замыкать в библейскую концепцию или в средневековую схоластику безграничную и постоянно меняющуюся Вселенную, в которой проявлялись математически точные законы материального мира и методически прокладывающая себе путь свобода разума...
Католическая церковь с ее нетерпимостью была непримиримым врагом нового мира. Облеченная абсолютной властью, она высушила бы как источник мысли, так и источник богатства. Потому-то и должны были восстать против нее все силы новой буржуазии, все, кто жаждал богатства, все, кто жаждал знания"5.
Значит, хотя церковь (католическая) одно историческое время находилась "над" властью. То есть в истории общества и цивилизации светская государственная власть имеет первенство и главенство над церковной властью, которая служит государственной власти.
Немецко-американский социолог и левый критик капитализма Эрих Фромм писал: "Теологические изменения являются результатом социологических изменений, то есть, изменений в социальной функции христианства. Больше не являясь религией мятежа и революций, эта религия правящего класса была предназначена для того, чтобы держать массы в повиновении и управлять ими"6.
Церковь оказывается духовной опорой власти, а власть оказывает ей социальную, материальную и духовную поддержку.
Эта неразрывная "связка" власти и церкви приводит к тому, что церковь практически почти всегда оказывается замешанной в преступлениях власти, а то и прямой соучастницей совершаемых властью преступлений против народа.
Стоит напомнить, что когда в России в 1903 г. в Кишиневе произошли антиеврейские погромы, то Л.Н.Толстой написал: "В особенности я почувствовал ужас перед главным виновником - нашим правительством с его духовенством, которое будит в народе зверские чувства и фанатизм, с его бандой чиновников-разбойников"7. То есть Л.Н.Толстой осуждал в тогдашней России тесно связанную между собой следующую команду: царское правительство - духовенство - чиновники.
Л.Н.Толстой постоянно различал религию как личное и собственное убеждение и веру в высшую истину, и церковь как сотрудничающую с властью и поддерживающую власть религиозную организацию, которую он постоянно осуждал.
Его концепция "непротивления" и своеобразного "ненасильственного несотрудничества" с государственной властью предполагала: "…не участвовать в этом строе, в том, что поддерживает его: в военщине, в судах, податях, ложном учении и т.п. …"7.
За это Л.Н.Толстой был отлучен от церкви по решению синода в 1901 г.
Историческая практика подтверждает, что в общественной жизни, основанной на частной собственности, церковь не только всегда связана с властью как политической силой, но и всегда связана с богатством как финансовой и экономической силой.
Власть, богатство и церковь образуют триединую цепочку взаимосвязанной властвующей элиты в обществе: власть - политическая сила, богатство - финансово-экономическая сила, церковь - духовная сила.
Следовательно, институт церкви - всегда властный. Властный духовно. Поэтому он всегда и везде сотрудничает, а то и просто объединяется с властью светской.
В капиталистических условиях над народом и против народа господствуют три политико-экономическо-духовные силы: власть (монарх, царь, диктатор, президент, премьер); капиталист; священник.
Великий мексиканский монументальный живописец Альфаро Сикейрос так и изобразил в 40-50-е годы ХХ в. эти три типа господ, сидящих на шее народа, на своих грандиозных полотнах и настенных росписях во дворце и в других зданиях в столице Мексики Мехико.
Современная Русская Православная Церковь не избежала этой роли, хотя ей следовало бы намного большему научиться на своем историческом опыте. Современная церковная верхушка, как всякая властная верхушка, оторвалась от народа, сплелась с властью, обогатилась за счет верующих, подачек власти, олигархов. Все высшие и средние церковные иерархи со своим окружением при нищете и бедности народных масс явно не бедствуют. От них почти не слышно слов в защиту разоренного, лишенного работы или зарплаты, голодающего и вымирающего российского народа.
Многие историки и философы в прошлом и ныне отмечали и отмечают связь с богатством и роскошью у РПЦ.
Русский историк В.О.Ключевский писал: "В больших городах Киевской Руси ХI и ХII вв. в руках князей и бояр заметно присутствие значительных денежных средств, больших капиталов. Нужно было иметь в распоряжении много свободных богатств, чтобы построить из такого дорогого материала и с такой художественной роскошью храм, подобный киевскому Софийскому собору Ярослава"8.
Комментируя высказывания Леонтия Савельева в "Записках по русской философии" в журнале "Москва" (1993. № 2 С. 177), что "роскошь проникла в Россию, но как зараза от соседей", философ и историк В.В.Ванчугов написал: "Только беспристрастный историк заметит, что проводником этой заразы была и отечественная церковь, непременным атрибутом которой была именно роскошь"9.
В последнее двадцатилетие РПЦ снова, как и в царские времена, обзавелась в России огромным богатством, недвижимым имуществом, землями, зданиями, службами, храмами, церквями, монастырями и т.д.
Начиная с 1985 г., власть не только передала (определяется как "возвратила") РПЦ огромные общенациональные имущественные богатства в виде земель и зданий, но и всячески "одаривала" ее всевозможными исключительными "благами": разрешением заниматься безналоговыми коммерческими делами; снятием налогов на недвижимость; предоставлением всевозможных льгот, которые никому кроме церкви не давались; выделением больших государственных средств для реставрации церквей, церковных комплексов и храмов; даже решением в 2004 г. предоставлять за счет государства пенсии священнослужителям.
Итак, государственная власть хорошо одарила РПЦ. Понятно, что та в долгу не осталась и всемерно поддерживает престиж государственной власти.
Л.Н.Митрохин писал: "Сейчас религия стала предметом заботы не только напористых журналистов, но и политиков всех рангов, не без успеха пытающихся втянуть ее в свои игры, не всегда вдохновленные евангельскими ценностями; стали привычными совместные явления народу государственных и церковных деятелей, торжественные освящения публичных мероприятий…". В России конца ХХ в. "…светская "демократическая" власть и руководство Церкви все чаще обвиняется в попытках если не юридически, то фактически реставрировать привилегированное положение православия.
Подобные обвинения далеко не беспочвенны…
Это и провозглашение православного Рождества в качестве официального праздника многоконфессиональной России, и братанье светских и церковных руководителей, и церемонии освящения всех и вся, которые даже А.И.Солженицын как-то назвал "шутовскими", и безвозмездный возврат Московской патриархии (1993 г.) всех культовых зданий, использовавшихся РПЦ до 1917 г., несмотря на протест виднейших деятелей культуры и музейных работников. К ним можно отнести и настойчивое стремление церкви ввести преподавание Закона Божия в систему государственного образования, третирование всех остальных конфессий, как заведомо чуждых российской самобытности и т.п.
Так религиозная обстановка выглядит на высшем управленческом уровне, где затеялся перспективный флирт "демократической" и православной власти"1.
Русская Православная Церковь и другие религиозные организации в России не только выражали и выражают свою абсолютную лояльность государственной власти, но и полную поддержку ее, называя российское государство "богоустановленным институтом".
Одним словом, в России альянс и союз светского государства и православной церкви за последние 20 лет постоянно усиливается и укрепляется в условиях продолжающегося и до сих пор не преодоленного духовного и социального кризиса в стране, подрыва и утраты больших, единых и объединяющих духовно-социальных и нравственных ценностей, идей и убеждений, сплачивающих людей и народ в рамках существующей цивилизации.
У новой власти, начиная с М.С.Горбачева, была надежда, что "религиозный бум" и "религиозное возрождение", особенно усилившиеся с пышного и помпезного празднования в 1988 г. 1000-летия крещения Руси, выведут Россию из духовного кризиса, "спасут" ее культуру и цивилизационные традиции.
А что получилось на деле?
Каков итоговый результат попыток власти вместе с религией, прежде всего с православной религией, духовно, нравственно и культурно поднять и облагородить Россию за последние годы?
Об этих реальных итогах написал уважительно относящийся к религии и церкви и объективно анализирующий их историческое и цивилизационное развитие Л.Н.Митрохин. "Так что же мы имеем в итоге "религиозного возрождения"? Торжество отношений братства, любви, гуманизма, провозглашенных смиренными служителями Создателя? Увы, совсем наоборот: стремительное нравственно-психологическое одичание, распад социальной ткани на бытовом молекулярном уровне, когда боязно входить в лифт с незнакомым человеком или вечером бродить по столице, а материалы о мафиозных разборках, заказных убийствах, всепроникающей коррупции стали каждодневной духовной пищей.
..."цивилизованных" отношений не наблюдается и среди глашатаев небесной мудрости. Ужесточается драка за захват и передел бескрайнего российского молитвенного пространства, которая сопровождается взаимными обличениями, оскорблениями, фальсификацией взглядов оппонента, даже если это "брат во Христе".
Факты лежат на поверхности: почти криминальные разборки между православными иерархами на Украине, разрыв отношений (надеюсь, временный) Русской Православной Церкви и Вселенской Константинопольской Церкви, ожесточенная полемика между РПЦ и так называемыми карловчанами, не говоря уже о "ереси" Порфирия Иванова, "Богородичном центре", Церкви Последнего Завета ("Виссариона"). Враждебностью и злобой в отношении коллег по благовестию проникнута и современная миссионерская литература, в которой все отчетливее проступают не светлые божественные краски, а темные и низменные проявления человеческой натуры"1.
У многих людей, начавших в последние годы посещать церкви и другие религиозные учреждения, это стало внешним выражением их приспособления к официально навязываемым властями религиозным "пристрастиям" без наличия у них истинной религиозной веры, то есть у многих это оказалось просто их приспособлением к новой властной религиозной идеологии.
Сам характер настойчивого, чуть ли не принудительного навязывания со стороны власти и церкви, других религиозных организаций населению религиозных взглядов и воззрений вовсе не облагородил и не сделал более высокоморальным, нравственным, гуманным большинство российского населения, особенно молодежи. Ибо в эти самые последние годы в Россию целенаправленно и в широчайшем масштабе из США и других стран Запада хлынул поток антикультуры развлечений, призванных растлить, оболванить, прежде всего, молодежь, которые её буквально "втолкнули" в наркоманию, в секс и пьянство, в проституцию, в порнографию и разврат, в примитивизм жизненных потребностей и устремлений, в мелкое и жалкое потребительство.
Это привело к духовной и социальной деградации народа России в целом.
Приходится говорить не о росте цивилизованности населения в эти последние 20 лет переходных метаний в России, а о росте варваризации и одичания среди значительной его части.
Русский писатель В.Е.Максимов писал в середине 90-х годов: "По моему глубокому убеждению, нынешнюю российскую реальность можно определить всего лишь одним словом: растление. Растление на всех уровнях и во всех сферах"10.
И православная религия и православная церковь эти разлагающие, растлевающие людей и молодежь процессы не сумели ни остановить, ни переломить.
Искусственно навязываемые властью, иерархами церкви религиозные воззрения и взгляды в огромной степени подорвали и ослабили мощнейший научно-рациональный потенциал российской цивилизации, завоеванный и мощно развитый ею в течение XX в. - века научных, технических, технологических, организационных, управленческих, ядерных, космических, компьютерных, информационных и других великих революций, сотворимых талантами людей общемировой человеческой цивилизации.
Как верно отметил Л.Н.Митрохин, сегодня "…растет внимание к вненаучным, или ненаучным видам знания: мифам, вере, интуиции, социальным утопиям, к религиозно-нравственному опыту Востока. Причем нередко утверждается (особенно на уровне коммерциализованной массовой культуры) будто лишь религия способна исчерпывающе объяснить фундаментальные законы мироздания. Иными словами, под сомнение ставится критерий "научности" знания, завоеванный в многовековой борьбе разума против церковного догматизма и сыгравший ключевую роль в становлении европейской культуры"1.
Утратив в последние годы объединяющие людей и российский народ передовые научные, духовно-социальные идеи, привлекательные и притягательные ценности, научные идеалы и прогностические мировоззренческие устремления в социально справедливое будущее, сегодняшняя Россия так и не обрела новую духовно-социальную, мировоззренческую основу и опору российской общества и российской цивилизации, могущую объединить и сплотить воедино российский народ. Все эти 20 лет власти постоянно стремились найти или искусственно "сконструировать", объединяющие духовные и социальные ценности и идеи. Все 20 лет велся разговор об объединяющей народ "национальной идее": какая она, в чем, как ее сформулировать. Вели разговор - и безрезультатно. Не получилось.
Всякие искусственные попытки власти и церкви "сверху" установить российскому населению новые "праздники", вроде "Дня народного единства", впервые "назначенного" на 4 ноября 2005 г. почти через 400 лет после 1612 г., не сделают российский народ реально социально сплоченным, поскольку российское население на деле социально расколото на богатых и бедных. Нынешнее российское общество - социально и духовно-идеологически расколотое общество.
Все дело в том, что действительно объединяющие народ великие идеи и мировоззренческие ценности не приходят сверху. Они идут только "снизу", от самого народа. И приходят они, главным образом, во времена, когда народы проявляют себя подлинными субъектами истории и цивилизации, хозяевами страны и общества, как созидающие и творящие историю и цивилизацию "народы для себя", а не просто как пассивные, и спящие "народы в себе", выступающие как объекты управления.
Следует подчеркнуть, что в условиях XXI столетия - века научно-технических и научно-технологических революций и выдающихся научных открытий - чрезвычайно опасно для страны, общества и цивилизации опираться власти, прежде всего, на религию и руководствоваться религией в управлении страной.
Глубокий аналитик В.В.Похлебкин писал о ситуации в России в конце 90-х годов и ее перспективах: «Руководить страной со свечкой в руке и с богом на устах практически не было возможно даже в самые глухие периоды средневековья. Религия даже мракобесами использовалась только в декоративных целях, если они желали добиваться реальных политических результатов.
У нас же бывшие так называемые "партийные руководители" без всякого стеснения крестятся перед телевизионными камерами...
Развращение народа циничным попранием того, чему прежде сами поклонялись, может привести только к одному результату: к полному недоверию народа к государственной власти, к растлению национального, патриотического сознания народа, которому либо станет буквально наплевать на все, или который окончательно привыкнет во всем рабски подражать "начальству"»11.
Это острейшие дилеммы для обеспечения успешного развития России в XIX в., объективной основой общественного и цивилизационного прогресса которого является рост научно-практических перемен и технологических новаций и успех прогресса которого зависит от активного использования современной науки о руководстве и управлении.
Примечания
1 Митрохин Л.Н. Религия и культура (философские очерки). М.: ИФРАН, 2000. С. 263, 271, 264-265, 214-215, 224; 215-216; 233.
2 Окулов А.Ф. Социальный прогресс и религия. М.: Мысль, 1982. С. 20.
3 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.26. С. 237.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.20. С. 345-346.
5 Жорес Ж. Социалистическая история французской революции. Т. 1. Кн. первая. М., 1976. С.57-58.
6 Фромм Эрих. Догмат о Христе. М.: "Олимп", 1998. С.66.
7 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. М., 1953. Т. 53. С. 230.
8 Ключевский В.О. Соч. в 9-ти томах. М., 1987. Т. 1. С. 276.
9 Ванчугов В.В. Очерк истории философии "самобытно-русской"". М.: РИЦ "ПИЛИГРИМ", 1994. С. 338.
11 Похлебкин В.В. Великий псевдоним (Как случилось, что И.В.Джугашвили избрал себе псевдоним "Сталин"?). М.: "ЮДИТ", 1996. С. 128-129.
Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте
Москва, 14 ноября . Выступая в эфире программы «Что делать?» на телеканале «Культура», председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ В.Р. Легойда решительно исключил возможность участия Церкви в борьбе за политическую власть.
«Если рассматривать в качестве центрального вопроса политики вопрос власти, то, конечно, Церковь не должна в него вмешиваться. Церковь не борется за политическую власть - это фундаментальный принцип», - заявил он.
При этом, по словам председателя Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, призыв к участию в голосовании на выборах является вполне приемлемой формой участия Церкви в общественной жизни страны.
«Призвать прийти на выборы, мне кажется, совершенно нормально. Потому что, коль скоро мы говорим о высокой гражданской ответственности и о том, что люди должны учиться сами решать свою судьбу, то Церковь и священнослужители вполне могут призывать к участию в выборах, если от их результатов зависит жизнь общества», - заключил В.Р. Легойда.
- Заявление Священного Синода Русской Православной Церкви
17 октября 2019 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви было принято заявление о ситуации, сложившейся в Элладской Православной Церкви после проведения Архиерейского Собора по украинскому церковному вопросу
- О недействительности хиротоний украинских раскольников и неканоничности «Православной церкви Украины»
Комментарий Секретариата Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви
- Начался прием работ на педагогический конкурс «Серафимовский учитель»
- Правозащитник предостерег духовенство от необдуманных заявлений по митингам
Директор правозащитного центра ВРНС Роман Силантьев призвал духовенство сначала разобраться в ситуации, а «потом выступать с резкими заявлениями»
Архиепископ Иоанн сообщил, что в ближайшее время состоится собрание представителей приходов, которые направят Святейшему Патриарху и Священному Синоду свои предложения относительно канонической формы их организации